Федеральный бюджет формируется за счет таможенных платежей, таможенные платежи – за счет экспорта
Под конец года, при падении цены на нефть и в отсутствие хороших новостей, лихорадило валютный рынок. Мы разбирались в причинах и строили прогнозы с кандидатом экономических наук Юрием БЕЛОУСОВЫМ.
– Не можем обойти стороной падение валютного рынка в конце года. Хотелось бы досконально разобраться в том, что к этому привело?
– Первое и главное – падение цен на нефть. Наслоилось и всё остальное: санкции, контрсанкции, конфликт на Украине. Но всё это мелочи по сравнению с ценами на нефть. Вспомните, причиной кризиса 1998 и 2008 годов также стало падение цен на нефть. В 1998 году она упала до 8 долларов за баррель, и экономика не выдержала, Россия объявила дефолт. Это общее для всех кризисных моментов, которые мы проходили. У России других кризисов и быть не может, слишком велика зависимость от нефти.
– Как-то вы упоминали еще и о таком факторе, как доверие граждан к собственной экономике и денежной единице.
– Это так и есть. Доверие – это главное понятие в современной экономике. На начало года доллар стоил примерно 34 рубля. И в начале года также стоял вопрос о том, насколько оправдан такой курс, недооценен ли доллар, а, может быть, переоценен.
Предлагаю воспользоваться самым простым, но совсем не примитивным индексом БигМака. Этот индекс разработал серьезный английский еженедельник Economist. Бутерброд от Макдональдса не такой простой продукт: там заложена цена зерна, мяса, овощей, электроэнергии, аренды помещений, транспортные расходы, зарплата сотрудников. БигМак продается во всем мире, изготовлен совершенно одинаково, а стоит по-разному. На основании стоимости БигМака в разных странах можно выстроить паритет покупательской способности валют. В США БигМак стоит сейчас 4,8 доллара, у нас на начало года стоил 91 рубль, сейчас – 94 рубля. Так мы можем определить, сколько объективно должен стоить доллар. Разделим 91 на 4,8 и получим – 19 рублей. Вот объективная цена доллара, а продавался он в начале года за 34 рубля. Вот эта наценка и выражала недоверие к российской финансовой системе.
Сейчас объективная цена доллара примерно 20 рублей, а реальная, рыночная – 60.
– Значит, недоверие выросло?
– Да, доверие снизилось. И, конечно, надо понимать, что в любой экономике действует соотношение спроса и предложения. Когда нефть стоила дорого, предложение доллара на рынке было больше, чем спрос. Ситуация изменилась: за бочку нефти мы получаем уже меньше. Рынок сейчас выбрасывает на продажу значительно меньше долларов, чем раньше.
– Некоторые эксперты связывают резкий скачок доллара и евро с тем, что деньги, выделенные Роснефти, могли прийти на валютный рынок. Сама компания отрицает подобные действия.
– То, как они это отрицают, довольно забавно. Руководство компании говорит, что у них своих денег достаточно. Значит, валютная выручка, которую компания получила от экспорта, на рынок не попала. Исчез один из крупнейших продавцов валюты. Естественно, долларов стало не хватать. А чтобы возместить те средства, которые они от продажи долларов не получили, получили за счет государственного кредита. По сути, это всё равно, как если бы они купили доллары. Хотя по факту они могут бить себя в грудь и говорить, что доллары не покупали. Это одно и то же, они просто не продали их, как обычно это делали. Вполне возможно, что пиковые значения курса были спровоцированы действиями Роснефти.
– Спасительные меры Центробанка – насколько это повлияло и повлияет ли в дальнейшем на валютный рынок?
– Есть в мире Центробанки, которые действительно регулируют финансовую систему. Уместно было бы провести параллели с профессиональной игрой мировых футбольных клубов. Наш Центробанк – это уже вторая лига российского футбола. Потому что он не формирует финансовую политику, а идет следом. Никто не понесет сейчас деньги на депозиты под 8%. Наш Центробанк подстраивается под то, что уже сложилось. Подняли ключевую ставку, на что это повлияло? Рынок не прореагировал.
Ставка, как регулятор, – должна либо привлекать либо ограничивать приток иностранного капитала в страну. Все понимают, что если процентная ставка в этой стране выросла, то выгодно покупать гособлигации. Где они, эти облигации? Нечего покупать. И разве мы наблюдаем поток иностранного капитала? А что еще сделано для инвестора, кроме повышения ставки? Наш Центробанк или не хочет, или не умеет регулировать рынок. И, честно говоря, людей мало волнует, что скажет Центробанк.
– Валютный рынок оказал влияние и на другие рынки. Упал индекс РТС, снизилась капитализация компаний. Обычно для повышения капитализации компании начинают сокращать расходы, в том числе на сотрудников. Ждут ли нас массовые сокращения?
– На рынок труда это прямо не влияет. От капитализации страдает только возможность брать кредиты. Если компания захочет взять кредит под залог акций, банки могут занизить залоговую базу. Компания получит кредит меньше, чем бы ей хотелось. А далее выстраивается цепочка: меньше получили кредит, значит, придется сократит производство, значит, нужно меньше рабочей силы…
– Кризис и бюджетный процесс. Краевой бюджет принят с дефицитом. Есть мнение, что скоро мы будем его пересматривать, вносить изменения, секвестировать. Как вы считаете, какие расходы попадут под секвестр, как можно было бы наполнить бюджет?
– Многое зависит от того, какую позицию займет федеральное правительство. Под удар попадут в первую очередь региональные бюджеты. Федеральный бюджет формируется за счет таможенных платежей, таможенные платежи – за счет экспорта. Поступление долларов меньше, но цена доллара выше, в рублях доходная часть почти не пострадает. НДС тоже практически не пострадает. Федеральный бюджет свои налоги соберет. Региональный бюджет потеряет от сокращения облагаемой базы налога на прибыль. Это до трети доходов регионального бюджета. Сейчас прибыльных предприятий можно пересчитать по пальцам. Такова ситуация по всей России. Надеюсь, федерация перекроит доходные источники, пойдет на помощь субъектам.
Если федерация не поможет, то надо будет сокращать расходы. Сокращать расходы можно везде. Можно сократить инвестиционные расходы и расходы на указы президента. Кто-то считал, сколько денег надо на исполнение указов президента? Да и президенту пора эти указы пересмотреть. Они сделаны не очень корректно. Вызывает удивление, почему используется средняя месячная зарплата, хотя во всем мире для этих целей используется почасовая плата. Это только на первый взгляд мелочь, а реально речь – об очень внушительных суммах, если всё пересчитать в часовой оплате труда.
– Самый простой способ пополнить бюджет, это пересмотреть налоговую ставку. И в меньшей степени мы думаем о налогооблагаемой базе. Ранее вы упоминали о том, что в регионе потерялось 200 тысяч налогоплательщиков…
– Это просчеты нашей статистики. Посмотрите, этих людей нет ни среди работающего населения, ни среди безработного. Статистика в безобразном состоянии, и будет в безобразном состоянии до тех пор, пока руководство страны не начнет пользоваться статистикой.
– Можно ли построить для наших читателей какой-либо прогноз?
– Всё будет зависеть от цен на нефть. Если они вырастут, будем жить по-старому. Всё успокоится. Если цены не вернутся, надо будет затянуть пояса. Ставки по ипотеке? Не факт, что они должны быть высокими. Поднять-опустить ставку Центробанка – дело нескольких часов. Она всё равно не регулирует финансовый рынок. Сначала должна закончиться паника, тогда и процентная ставка вернется. Но пока никто не знает, что будет завтра. Нам катастрофически не хватает хороших новостей. Будем их ждать в 2015 году.
