К уполномоченному по правам человека в Пермском крае поступает рекордное, по сравнению с другими регионами, количество обращений. 19 марта на пленарном заседании Заксобрания Татьяна МАРГОЛИНА зачитала ежегодный доклад
Если федеральному уполномоченному поступает порядка 27 тыс. обращений в год, то к Татьяне Марголиной – 14 тыс.
– 3063 обращения – жалобы, в 4093 случаях – ходатайства о предоставлении разъяснений, предоставлении информации и оказании правовой и другой помощи, – рассказала на пленарном заседании Татьяна Ивановна. – При этом 220 обращений – коллективные (их подписали 7858 чел.), из них 193 – жалобы.
Больше всего жалоб поступило к пермскому омбудсмену на нарушение экономических и социальных прав (51% от всего количества). Увеличилось число жалоб на нарушение прав на жилище – на 23%, на неблагоприятную окружающую среду – на 24%, на свободный труд – на 6%. Еще больше жалоб, по сравнению с прошлым годом, на охрану здоровья и медицинскую помощь, социальное обеспечение, защиту материнства и детства, защиту семьи.
Остатки списали в бюджет
В большинстве своем жители края жалуются на непредоставление жилья по той или иной госпрограмме (257 обращений), на выселение из жилого помещения без предоставления другого жилья (37),
обжалование отказов в постановке лица на учет в качестве нуждающегося в жилом помещении (34), обжалование отказов наймодателя в заключении договора социального найма (11) и по вопросам предоставления жилищно-коммунальных услуг, а также из-за несоблюдения требований по содержанию и ремонту жилья и использованию придомовой территории (236). Как отмечает омбудсмен, в прошлом году впервые к ней обратились за помощью молодые семьи, получившие сертификаты на социальную выплату, но не получившие денежные средства по уже заключенным договорам. Так, одна из семей рассказывала о том, что сертификат получен еще в ноябре 2013 года, заключен договор долевого участия и сданы все необходимые документы, однако деньги по программе «Обеспечение жильем молодых семей в Пермском крае» поступили на блокированный счет лишь в июле 2014 года.
В минсцоразвития пояснили: остатки средств, на основании письма минфина края, они вернули в краевой бюджет, поэтому исполнили свои обязательства по текущим договорам лишь после внесения изменений в бюджет края в июне 2014 года.
Помощи не дождался
В прошлом году жители жаловались на учреждения здравоохранения. И если в 2013 году проблемой № 1 была ее недоступность, то в 2014-м – отказ врачей оказывать медицинскую помощь пациентам.
«Жители д. Быстрой Усольского района пытались в течение нескольких дней вызвать медицинскую помощь молодому человеку, – говорится в тексте доклада. – Но безрезультатно. Из-за несвоевременно оказанной медпомощи он скончался».
8 обращений в прошлом году пришло по поводу реорганизации учреждений здравоохранения и их структурных подразделений в Гайнском, Чердынском, Еловском, Осинском и Чернушинском районах. И жаловались не потому, что привыкли к родной больнице, а потому, что важная медицинская процедура – гемодиализ – стала недоступной. Люди были вынуждены три раза в неделю ездить за 180 км в Краснокамск. Три обращения свидетельствовали о том, что медицинские учреждения отказали в организации транспортировки больных на гемодиализ.
Что уж говорить о Фокинской участковой больнице Чайковского района, Косинской, Верещагинской, Лысьвенской, Пермской городской поликлинике № 3 и Пермской городской клинической больнице, где нет нужных специалистов? Но даже там, где врачи есть, нет возможности пройти УЗИ, МРТ, рентген.
Жаловались и заключенные, ставшие жертвами реформирования здравоохранения в системе ФСИН РФ. Медицинские учреждения были выведены из подчинения ГУФСИН РФ по Пермскому краю и переданы в созданную МСЧ № 59. Филиалы нового учреждения, работающие в исправительных учреждениях
(3 больницы, 3 туберкулезные больницы и 14 медицинских частей), до сих пор не получили лицензии и весь прошлый год работали без нее. В итоге один из осужденных с онкологическим заболеванием не мог пять месяцев получить обезболивающие и противоопухолевые препараты, а всех осужденных в течение 8 месяцев не обследовали на СПИД и наличие инфекционных заболеваний.
И такие действия руководства ФСИН Татьяна Марголина квалифицирует как массовое нарушение прав на охрану здоровья и медицинскую помощь в местах принудительного содержания.
Цыган выселять не стоило
Но цифры депутатов Заксобрания не впечатлили. Так, например, Андрей СТАРКОВ доказывал омбудсмену, что она не права, когда негативно оценивает действия Федеральной службы судебных приставов, выселявших цыганские семьи из Орджоникидзевского района Перми.
– Вы сказали, что дома были снесены с нарушением исполнительных производств, но при этом ни слова не говорите о том, что эти постройки абсолютно незаконны и находились на захваченных муниципальных землях! – возмущался он.
– Вы не совсем точно интерпретировали сказанное, – возражала Марголина. – Нарушение в том, что не теми службами выселение было произведено, в вечерне-ночное время, что категорически запрещено законодательством. Кроме того, у этих семей не было другого жилья, и они оказались в нашей приемной. Вот об этом идет речь.
Немало вопросов вызвали у депутатов и показатели смертности. 2,5 тыс. умерших в Пермском крае от внешних причин. Среди них 807 случаев отравления алкоголем, и 912 чел. ушли из жизни добровольно.
– Но что побудило этих людей покончить жизнь самоубийством? И почему до сих пор нет анализа причин? Что это за люди? – допытывал уполномоченного Евгений ЖЕЛОБОВИЧ.
Вопрос, понятное дело, из разряда риторических, но Татьяна Марголина всё же попробовала ответить, сказав, что есть записи звонков этих людей на «телефон доверия», где они объясняют причины ухода. Но подробного анализа причин никогда не проводилось. Почему? По всей видимости, не было необходимости.
– Вы упомянули одну из важных проблем – личная неприкосновенность. В связи с этим вспомнился случай, – депутат Елена ГИЛЯЗОВА еще ближе наклонилась к микрофону. – В конце февраля – начале марта мне довелось вникнуть в одну очень странную проблему. Речь идет о заключенном, который в суде доказал, что к нему применялись пытки, отсудил компенсацию в размере 55 тыс. евро и добился того, чтобы ему предоставили государственную защиту. Тем не менее, совсем недавно в пермской колонии по отношению к нему были снова применены пытки. Спрашивается, почему человек, взятый под государственную защиту, подвергается им вновь? И как это дело расследуется?
– Сложность в том, что эти факты скрываются от нас, – говорит уполномоченный. – И вместо того чтобы оказать медицинскую помощь, избитого закрывают. Нет возможности зафиксировать побои. Если 9 лет назад мы еще защищали таких заключенных и последовательно отстаивали их интересы, то теперь стало сложнее.
Надеемся, что выделение в следственном управлении конкретной специализации позволит сломить сопротивление сотрудников колонии и пресечь реваншистские настроения.
Но депутаты сначала предложили преодолеть кризисные настроения. В связи с чем спросили Марголину, будет ли Аппарат уполномоченного участвовать в общем тренде по снижению расходов и как, если он в последнее время только увеличивается – кроме двух уполномоченных появился еще и третий.
– Численность Аппарата уполномоченного составляет 17 человек. Если встанет вопрос о сокращении, мы сократим. А расходы уже сократили, на 5%.
КСТАТИ
«Это очевидная несправедливость»
Уполномоченный по правам человека в Пермском крае Татьяна МАРГОЛИНА прокомментировала «ПО» ситуацию с выбывшими участниками программы «Обеспечение жильем молодых семей в Пермском крае», обратившимися к ней за помощью:
– Участники программы, выбывшие из нее из-за несоответствия по возрасту, оказались в очень сложной ситуации. Когда некоторые из них начали линию судебной защиты, то не совсем корректно составили иск, поэтому даже на верховном уровне, если иск будет поддержан, вряд ли что-то у них получится. И это, к сожалению, еще одна из проблем, когда люди, не получив квалифицированной юридической помощи, начинают ее искать
повсюду, и получают не совсем эффективную.
Проблема ограничения возраста и неполучения сертификата не по вине заявителей требует детального анализа. Почему, когда участники встали в очередь, со временем продвинулись не вперед, а назад? Это очевидная несправедливость, и если есть возможность внести изменения на федеральном уровне, чтобы такого впредь не происходило, – как их необходимо сформулировать? Пойдут ли на это законодатели – еще вопрос, ведь Верховный суд трактует программу не как безусловную гарантию, а как поддержку.
Подробности на стр. 9
