Профессор, д. э. н., научный руководитель Высшей школы экономики, экс-министр российского Правительства Евгений ЯСИН констатирует, что необходимым условием успеха экономических реформ является развитие либеральных ценностей.
Аксиологией – наукой о ценностях – сегодня в России занимаются единицы. Тем удивительней внимание к данной проблематике либерала-практика и ученого-экономиста.
Евгений ЯСИН:
– Мы уже прошли один этап реформ – создали основы рыночной экономики. Одновременно мы задали некий мощный импульс для изменения всех формальных и неформальных институтов. Сегодня наблюдается оживление отечественной экономики. Но любой рост имеет определенные ограничения, которые заложены в культуре.
У современного российского общества я бы отметил четыре главных порока. Во-первых, концентрация и несправедливое распределение собственности и власти (то, что получилось в результате наших реформ, которые производились с самыми лучшими намерениями). Это вызывает недоверие к власти. И что бы мы ни делали, до тех пор, пока ситуация каким-то образом не начнет меняться, это будет являться весьма существенным тормозом развития. Вторая проблема – преступность, которая органично вытекает из кричащего противоречия между богатыми и бедными. В-третьих – коррупция. Эта вещь намного тяжелее преступности, потому что общество не может жить без бюрократии. При этом надо отметить, что, в отличие от узбекских чиновников, наши, если берут деньги, то стараются выполнить взятые на себя обязательства. Из всего этого следует четвертый порок нашего общества – теневая экономика: от 25 до 40% российской экономики существует в тени.
И дело не в том, что у нас плохие законы – практически 90% нового законодательства списано с лучших образцов законодательства других стран. Я хочу подчеркнуть, что корень наших проблем покоится в наших традициях, нашей культуре, наших ценностях. К сожалению, наш народ уже пропитался ощущением собственной неполноценности: "раз уж и у Петра не получилось, и у Сталина не получилось – значит, ни у кого не получается". А в перерывах между попытками преобразований мы лежим на печке и переживаем по этому поводу. В действительности все не так безысходно, на мой взгляд. Просто нужно добраться до ценностей. Иначе новые законы будут либо отторгаться, либо так приспосабливаться к нашей действительности, что никакого проку от них не будет.
Запад
На мой взгляд, принятые на Западе ценности имеют наибольшие преимущества с точки зрения своей продуктивности, динамизма. Макс Вебер ввел понятие "протестантская этика": развитое городское самоуправление, гражданское общество, понимание достоинства человеческой личности, ее свобода.
Очень важное достоинство западной цивилизации заключается в том, что при изменении условий, эти ценности гибко меняются. Например, со времен Лютера и Кальвина главной ценностью считалась экономность (по-нашему, жадность, скопидомство, – мы преподносили это как порок). Но это было недостатком для феодального общества, а для нового общества это стало достоинством, поскольку данная норма способствовала первоначальному накоплению капитала. Сегодня на Западе господствует другая ценность: зарабатывай и трать, получай удовольствие от жизни – это совершенно противоположная линия, которая, однако, идеально согласовывается с новыми условиями. Поэтому с точки зрения продуктивности системы ценностей западная цивилизация, нравится нам это или нет, более гибка и жизнеспособна в модернизационном плане.
Латинская Америка
Не очень удачный пример модернизации, на мой взгляд – Латинская Америка.
Когда мы говорим о традиции распоряжения властью, то для Латинской Америки характерно следующее правило: самое главное быть хорошим по отношению к своей семье. Для своих близких я должен быть благородным, должен выполнять определенные обязательства, а по отношению к другим – нет. Ни один государственный деятель, пробывший длительное время у власти в Латинской Америке, не уходил со своего поста бедным, хотя все атрибуты формальной демократии у них присутствуют. В итоге, конечно, латиноамериканские страны многого добились на пути модернизации, но, тем не менее, войти в "высшую лигу" ни у одной из них не получилось. Причина – в сохранившейся системе ценностей.
Восточная Азия
На Востоке существует иерархическая структура общества, в основе которой лежит рисовая культура. Рис требует колоссальной систематичности труда коллектива. Отсюда идет понимание взаимной ответственности. Человек получает легитимное право быть господином только в том случае, если он опекает своих подопечных. В семье отец – это господин над сыном, на службе – начальник, хозяин выступает точно в таком же качестве по отношению к подчиненным.
После Второй мировой войны Япония прошла далеко вперед по пути индустриализации – крупнейшие японские корпорации воспроизвели структуру традиционных отношений для создания индустриального производства. Однако сегодня Япония уже больше 10-ти лет находится в состоянии глубокого кризиса. Можно находить много экономических объяснений этому факту, но, на мой взгляд, проблема заключается в том, что иерархическая система ценностей сегодня становится препятствием для дальнейшего развития. В постиндустриальном обществе на первый план выходят личная свобода, изобретательность, что исторически не характерно для системы ценностей восточного общества.
Испания
В двадцатом веке испанцы пережили гражданскую войну, диктатуру Франко. С конца 50-х в Испании начались либеральные экономические реформы. Следующее, что произошло, – демократизация. В итоге сегодня Испания – развитая европейская страна. Так что положительный пример демократической трансформации и экономической модернизации все-таки есть. При этом сегодня в Испании осталось много самобытной культуры, но это уже страна других ценностей, они уже стали европейцами.
Россия
Очевидно, что у нас очень быстро происходит эволюция ценностей в сторону более либеральных. Тем самым дается надежда на то, что продуктивность нашей системы ценностей будет повышаться.
Существует мнение о том, что "каждый из нас в отдельности уже изменился, но думает, что все остальные остались такими же". Сегодня каждый боится начать первым: "если я буду первым соблюдать правила честной конкуренции, а все остальные будут действовать по-старому, то я же окажусь лохом, меня же кинут!" Мне это напоминает анекдот про сумасшедшего, который думал, что он ячменное зерно, его долго лечили, а потом спрашивают: "Теперь-то вы знаете, что вы не ячменное зерно?". "Я-то знаю, – отвечает, – но курица-то не знает". На мой взгляд, сегодня уже можно отбросить всеобщую неуверенность в переменах, поскольку эта неуверенность только мешает развитию.
Мы провели свое исследование приверженности людей к тем или иным ценностям. В итоге у нас получилось, что 19,6% людей из 1600 респондентов, выбрали традиционные суждения, советские ценности разделяют 27,5%, либеральные – 45,1%. Однако при этом 90% отвечавших не являются последовательными в своих взглядах. Что и следовало ожидать – в головах у нас царит большая путаница. Но, тем не менее, результат налицо. Причем прошло-то всего 12-15 лет.
Я хочу подчеркнуть, что процветание приходит к тем, чьи ценности гибко изменяются с учетом новых условий – ценности имеют принципиальное значение для развития. Если мы рассчитываем добиться успеха с помощью только макроэкономической политики, а потом будем сидеть и ждать, то можем и не дождаться. При этом самобытность культуры очень важна, но только если она не мешает конкурентоспособности. Например, коллективизм, способность работать вместе, позволяет нам достигать большего успеха. Если это наше конкурентное преимущество, то давайте им пользоваться. Но из того же коллективизма может проявиться то, что мы теряем волю, слепо подчиняемся лидеру.
Главный мой вывод – для успешной модернизации России проблема ценностей не будет непреодолимым препятствием. Мы довольно быстро меняемся. Даже то, что мы не такие дисциплинированные, у нас есть склонность к изобретательности, к оригинальности, добавляет мне в этом оптимизма. При этом совершенно ясно, что одними лишь постановлениями и законами никакую систему ценностей внедрить не удастся – это абсолютно бессмысленно.
Я думаю, что первым делом нам нужно доводить до конца либеральные реформы. Карл Маркс оказался прав в том смысле, что бытие определяет сознание, если меняются условия, то потом постепенно меняются и люди. Но только не нужно требовать невозможного. Далее – демократизация. В условиях постиндустриального общества мы не сможем стать конкурентоспособными, если не будем свободными.
И последнее, это – гуманизация. Я глубоко убежден, что мы сейчас оказались в такой точке, когда принципиально важно создать обстановку доверия, изменить ситуацию таким образом, чтобы меньше был разрыв между бедными и богатыми.
От редакции
То, что либерал-реформатор обратил свое внимание на аксиологические проблемы, наверное, не случайно. Сама идея того, что "ценности имеют значение", конечно, не нова, но доказана Евгением Ясиным весьма наглядно. Однако простая констатация данного факта вызывает естественный вопрос: что делать? Евгений Ясин своего рецепта не предлагает, ожидает, что нечто изменится само "каким-то образом". Да и такого рецепта просто нет. Ценности – это не гайки, напильником не подшлифуешь. Тогда как Японии, кстати, обладающей куда более сильной культурной традицией, удалось шагнуть в постиндустриальное общество именно благодаря симбиозу, трансформации традиционных ценностей, а не простого принятия западных стандартов управления.
Испании, действительно, в прошлом веке удалось успешно завершить модернизацию. Но испанский авторитаризм трудно сопоставим с советским. Да и последовательность модернизационных шагов у нас оказалась иной. В Испании, как правильно отмечает Евгений Ясин, сначала были экономические реформы, которые проводил еще Франко. Потом началась политическая демократизация. У нас все получилось наоборот. Сперва – перестройка, демократизация, гласность, потом – шоковая терапия. А в основе, как заметили классики марксизма-ленинизма – бытие, а не сознание. Изменение сознания в ходе демократизации при сохранении нерыночного хозяйства и привело к тому, что слово демократия у нас сегодня приобрело ругательный характер. В Испании именно первичность либеральных экономических реформ сформировала столь необходимый, по мысли Ясина, сдвиг в общественном сознании, переоценке системы ценностей. Кроме того, успех Испании во многом обусловлен ролью такой уникальной личности, как король Хуан Карлос II. У нас такой сплачивающей личности пока что не видно. Так что формальная демократия – свойство отнюдь не только Латинской Америки, но и России.
В любом случае, экономические реформы не возможны без изменения законодательства. С другой стороны, вряд ли стоит списывать тот факт, что наши законы не работают из-за специфики отечественной политической культуры. Чтобы они работали, власть должна сама твердо соблюдать законы и добиваться их исполнения от других. Иначе мы никогда не сможем "добраться до ценностей". Законодательство меняет экономический уклад, который, в свою очередь, меняет систему ценностей.
Главный вопрос, который вызывают идеи Евгения Ясина, – хватит ли того экономического импульса, который дали реформы 90-х годов, для столь качественных и необратимых изменений нашей системы ценностей? Вполне возможно. Ведь даже у бабушек, торгующих на улице семечками, либерализма больше, чем у некоторых чиновников. А если не хватит? Не хотелось бы вновь сидеть на печи и сокрушаться по поводу собственной ущербности.
P. S. Редакция благодарит клуб региональной журналистики "Из первых уст" за помощь в организации встречи с Евгением Ясиным.
