Нам угрожали расстрелом

"Спринт в Лейк-Плэсиде вспоминаю, как кошмарный сон. Утром в день старта проснулся с ужасной головной болью и температурой 38 градусов. Напичкался лекарствами и на морально-волевых - вперед."

Владимир Аликин из числа тех, кого принято называть выдающимися спортсменами. Для Прикамья он и вовсе настоящая легенда. В уютной квартире заслуженного мастера спорта, олимпийского чемпиона Лейк-Плэсида сразу же бросается в глаза обилие всевозможных кубков, призов и медалей. Их в специально отведенном шкафчике не менее ста - чемпионатов СССР (Володя семикратный чемпион Союза), мира, дружественных армий и других престижных соревнований. Особняком находятся самые памятные награды - две олимпийские медали Лейк-Плэсида, каждая размером с блюдце.

- Володя, о приятных моментах Олимпиады мы вспомним чуть позже. Расскажи, как ты начинал.

- Мое детство прошло в деревне Долгий мост Нытвенского района, а чем там заниматься, кроме помощи родителям по хозяйству? Катанием на лыжах и охотой. К тому же, это у меня наследственное. Еще мой дед, погибший в гражданскую, считался в округе лучшим охотником. А серьезно спортом я начал заниматься лет в одиннадцать в ДЮСШ поселка Новоильинский. Туда меня привел средний брат. После того, как я быстрее всех пробежал километровый кросс и 70 раз отжался, тренер сказал: "Подходишь". Так и покатилось. Выигрывал в соревнованиях по всем возрастам, а в 19 лет попал на чемпионат мира в Швейцарию в составе юниорской сборной Союза по лыжным гонкам.

- Разве не по биатлону?

- Я начинал с "чистых" лыж. Только после Швейцарии мне предложили заняться биатлоном. Предложение, учитывая мою наследственную страсть к охоте, показалось занятным.

- И сразу стал "великим"?

- Не совсем. В первые мои соревнования не поразил ни одной мишени, пришлось набегать лишних полтора километра. Но по дистанции бежал прилично, и среди 80 участников занял девятое место. Месяца два серьезно потренировался и отправился на престижные союзные соревнования "Ижевская винтовка". Мне удалось выиграть гонку среди юниоров на 15 км.

- Я понимаю, что для тебя самая дорогая награда - медаль и грамота чемпионата Нытвенского района. Олимпийское "золото" в эстафете и "серебро" в спринте, конечно же, по сравнению с ней блекнут. Однако вспомни свой путь к вершине.

- Спринт в Лейк-Плэсиде вспоминаю, как кошмарный сон. Утром в день старта проснулся с ужасной головной болью и слабостью. Померил температуру - 38 градусов. Сразу мелькнула мысль: "Откажусь - не поставят в эстафету". Напичкался лекарствами и на морально-волевых - вперед. Решил полностью сосредоточиться на стрельбе, так как понимал, что ноги в таком состоянии будут работать плохо. Представляешь, еду с горы, нужно группироваться, а в таком положении по голове словно молотом стучит. Кое-как доехал до финиша. Сел у забора, ничего не соображаю. Тренеры на руках унесли меня в домик, там я сразу "отрубился". Проснулся от дикого шума и вылетающих пробок шампанского. После вести о том, что я стал вторым, а Алябьев третьим, стало полегче.

- Что скажешь про нашу "золотую" команду в эстафете?

- То, что она действительно была во всех отношениях золотая. Я бежал на первом этапе. Кстати, в сборной я всегда начинал, так как обычно быстрее всех проходил стартовую поляну и занимал удобное место на трассе. Отстрелялся на всех рубежах без штрафа и "привез" зацепившемуся вначале за меня немцу 28 секунд.

На втором этапе Тихонов сохранил отрыв от тех же немцев, на третьем - Барнашов, хоть и отстрелялся без штрафа, передал эстафету на последний этап Алябьеву одновременно с Речем. Вся надежда была только на Толю. И он финишировал первым с большим отрывом от немца.

- Когда ты поверил в то, что стал Олимпийским чемпионом?

- Когда на стадион пришло сообщение, что Алябьев идет к финишу, а Реч после промаха отправился на штрафной круг. Помешать могло лишь недоразумение. Кто-то мог выскочить на лыжню или у Алябьева полетело бы крепление, сломалась палка, наконец, началось землетрясение.

Кстати, на этапе Кубка мира в Италии со мной произошел подобный случай. Пришел первым на последний огневой рубеж. Снимаю винтовку, а у нее отлетает "подушка", которая крепит ремни. Отстрелялся быстро и без промаха. В одну руку взял винтовку, в другую - обе палки. Так и катил оставшиеся до финиша 2,5 км. Итальянцы после этого долго аплодировали стоя.

- В начале 80-х у нашей страны с Америкой были, мягко говоря, некоторые недопонимания. Не сказались ли они на советских спортсменах-олимпийцах?

- В общем-то, нас принимали радушно. Олимпиада была настоящим праздником. Если бы не одно обстоятельство.

Перед тем, как мы должны были спуститься к озеру на награждение, раздался звонок с угрозой расстрелять всю команду прямо на пьедестале. После небольшого собрания мы все же решили идти, а то бы подумали, что русские - трусы, а это далеко не так.

- Родина щедро одарила своих героев?

- Если бы. По сравнению с тем, что получают сейчас спортсмены, я заработал пустяк. 600 долларов за "золото", 200 - за "серебро", а доллар в то время, по-моему, тянул где-то на 90 копеек. Правда, по приезде в Москву мне выплатили еще 6 тысяч рублей, дали квартиру и право без очереди приобрести автомобиль.

- Ты забыл про орден "Дружбы народов". Небось, сам Леонид Ильич вручал?

- Награждали нас, действительно, в Кремле, но какой-то неизвестный мне член ЦК.

- Володя, ты закончил активные выступления в спорте в конце 80-х. Чем занимаешься сейчас?

- Работаю тренером в ЦСКА.

- Однако постоянно живешь в Перми:

- Да. Все "сборники" из военных округов мне известны. Поэтому мы встречаемся лишь в том месте, где проходят сборы и соревнования. В Москве бываю редко. Только когда вызывает начальство.

- Ну, а помимо тренерской деятельности?

- Люблю рыбачить, особенно у тестя на севере в Ханты-Мансийске. Там есть знаменитое озеро Кондинский сор, описанное еще Астафьевым. Так в его водоемах, кроме нельмы, осетра, водится даже стерлядь - большая редкость после всех издевательств над природой.

Люблю что-нибудь делать по дому. Строгать, пилить, словом, мастерить.

- Володя, в заключение, скажи то, о чем бы ты хотел сказать, а я не спросил.

- Я бы хотел поблагодарить свою жену Татьяну. Она столько вынесла, пока я находился на бесконечных сборах и соревнованиях. Вырастила и воспитала наших детей Дениса и Галю. В доме всегда порядок и уют.

Большое спасибо и моим тренерам - Владимиру Михайловичу Мирошину и Виктору Викторовичу Варежкину, а также всем землякам, искренне переживавшим, когда я был на трассе.

P. S. Маленький штрих. Когда Володя вернулся с Олимпиады, ему предстояло сдавать экзамены в пединституте, где он учился на очном "физвосе". Преподаватель после не очень вразумительного отчета "золотого" студента все-таки решил поставить ему положительную оценку. На что Володя ответил: "Не надо. Я подготовлюсь и приду в следующий раз".