Кризис доверия к высшей российской власти, симптомы которого множатся день ото дня, - основной итог первого года второго президентского срока Владимира Путина.
Уже сейчас можно говорить о резком падении популярности главы государства среди россиян. Из 2400 человек, принявших участие в интернет-голосовании сайта «Новый регион», 51,31% (1232 респондента) обрадовались бы, заяви президент о своей отставке. В целом же, реальный рейтинг популярности Владимира ПУТИНА в новом году (по неофициальной информации) не превышает 15 процентов.
Вообще, перечислять все, чем президент, правительство и парламент вызвали и продолжают вызывать общее недовольство, уже переходящее в ропот, можно довольно долго. Согласитесь, когда в стране одновременно с множащимися акциями протеста социально незащищенных слоев населения, у которых отобрали до 90% льгот, проходит 20%-ное повышение цен на электроэнергию (и это притом, что прибыли энергетиков, публикуемые в отчетах, традиционно в плюсе, да еще в каком), трудно не начать сомневаться, а те ли люди нами управляют. И поэтому, когда 2004 год называют годом перелома, на ум сразу приходит не политический, а сугубо медицинский смысл. Особенно, если «симптомом» становится не традиционное карканье забугорных доброжелателей, радостно подхватываемое нашей желтой прессой, а публичное выступление человека власти, президентского советника по экономическим вопросам Андрея ИЛЛАРИОНОВА - с 3 января бывшего (!) председателя межведомственной комиссии по участию России в «большой восьмерке», представителя президента РФ по делам группы ведущих индустриальных государств и связям с представителями лидеров стран, входящих в «Группу семи», зампреда организационного комитета по подготовке и обеспечению председательства РФ в «Группе восьми» в 2006 году.
Подведенные г-ном советником итоги 2004 года стали основным предметом обсуждения как российских, так и многих зарубежных СМИ на первую декаду нового года и главной, по мнению аналитиков, причиной снятия его со всех вышеперечисленных должностей.
Лестница вниз
На примере США, Европы и Китая - с этого г-н Илларионов начал свое выступление - хорошо видно, что сегодняшний мир развивался очень динамично, максимально наращивая свой экономический потенциал. Как на этом фоне выглядит Россия, Андрей Николаевич предложил рассмотреть традиционным для жанра «итогов» способом - через номинации.
«Сюрпризом года» г-н Илларионов назвал существенное ухудшение экономической ситуации в России на фоне беспрецедентно благоприятной внешнеэкономической конъюнктуры. Ни для кого не секрет, насколько изменились цены на основной товар российского экспорта - нефть. В результате этого произошло существенное увеличение так называемого гранта; страна получила огромное количество финансовых ресурсов (по данным за первые десять месяцев, это $54 млрд - не менее 10% внутреннего валового продукта). Однако на этом фоне наблюдается падение темпов прироста практически всех важнейших экономических и социальных показателей: ВВП, промышленность, сельское хозяйство, инвестиции, грузооборот транспорта, физический объем экспорта и денежные доходы населения. Уровень же потребительских цен и динамика годовой инфляции оказалась практически на уровне 2003 года. Цены на продовольственные товары увеличились на два процентных пункта, а инфляция по ценам производителей увеличилась более чем вдвое. Выросли и такие показатели, как число официально зарегистрированных безработных и число забастовок, что вряд ли можно отнести к большим экономическим успехам.
Вторая номинация - «Главный результат года»: окончательная смена модели развития, затронувшая все стороны - экономическую, политическую, внешнеполитическую, идеологическую, кадровую и так далее. Его экономическую составляющую лучше всего проиллюстрировать динамикой прироста ВВП. С 1998 по 2004 год она составила 48%. Но максимальный прирост - 6,5% - зафиксирован в 2001 году, затем спад. В 2004 году, по предварительным данным, можно говорить о приросте ВВП чуть больше 3%. И тем не менее, за 6 лет в полтора раза - результат хороший: если сбросить со счетов, что значительная часть прироста произошла за счет благоприятной внешнеэкономической конъюнктуры. Вклад же в качество экономической политики до 2003 года может быть оценен примерно как половина от общего прироста ВВП, а в минувшем году - как треть.
По мнению Илларионова, это снижение качества экономической политики как раз и отражает смену экономической модели. По сути, сделан переход от инерционной модели развития экономики к интервенционистской, с резким, причем крайне некомпетентным вмешательством государства в экономическую жизнь.
Это очень показательно отражает динамика российского фондового рынка, то есть как российский и международный бизнес голосовал за ту или иную экономическую политику. В 2001-2002 году индекс российской торговой системы в 2,5 раза опережал мировой индекс Доу-Джонса. Так бизнес голосовал за российскую экономическую политику в 2001 и 2002 году. А вот с 15 сентября 2003 года отношение изменилось кардинально: ни о каком опережении речи уже не идет, более того, отставание российского индекса от мирового составляет порядка 40%.
Определились и изменения предпочтений российской и мировой экономической общественности. Это видно по динамике двух разных типов компаний, работающих в одной отрасли российского рынка. Так, в 2001-2002 году международное бизнес-сообщество голосовало за наиболее динамично развивавшуюся, наиболее прозрачную компанию «ЮКОС», которая сделала то, что потом стало задачей для всей страны, - удвоила производство. И отношение к ней отражало нормальное отношение инвесторов как к наиболее прозрачному, наиболее эффективному развивающемуся активу. Однако в последние полтора года ситуация изменилась на зеркальную. Разгром «ЮКОСа» привел к тому, что инвесторы вынуждены переводить свои активы в компании, которые на языке брокеров уже получили название «кремлевских». Таким образом, действия власти привели к искажению важнейших ценовых ориентиров: существенные финансовые потоки изменили свое движение от более эффективных компаний к менее эффективным. Как следствие, снижается общая эффективность национальной экономики, падает темп экономического роста, соответственно, темп повышения уровня жизни.
Перелом в политической сфере виден невооруженным глазом. Это решение об отмене выборности губернаторов, а также повышение барьера для политических партий - то же самое ограничение конкуренции.
Естественно напрашивается вывод, что «перекресток» - в смысле возможности выбора пути развития - уже позади. Выбор сделан. Мы находимся уже в другом состоянии, в другой стране. Другой экономически, политически, идеологически и так далее.
По «Идее года» в 2003 году пальма первенства принадлежала курсу на удвоение ВВП в ближайшие восемь-десять лет. Теперь же совершенно ясно, что искомое удвоение России не грозит. В новых условиях интервенционистской и популистской экономической политики, которая сегодня проводится, и модели, которая окончательно выбрана, это просто невозможно.
«Антиидея года». В этой номинации г-н Илларионов отмечает три момента. Это начало реализации антиидей-2003 - природной ренты и либеральной империи, что уже имеет разрушительные последствия для экономики и политики, а также - фишка 2004 года - как потратить, точнее, как растратить стабилизационный фонд.
«Антирешением года», и в этом Илларионов отнюдь не одинок, стала ратификация Россией Киотского протокола. Более того, оно является антирешением не только для нашей страны, но и для международного сообщества. Многие искренне надеялись, что Россия не примет это решение. К сожалению, в этом случае, как и во многих других, наша страна продемонстрировала свою политическую незрелость.
«Афера года» стала главной номинацией илларионовских итогов и, возможно, причиной нынешней опалы советника. Действительно, квалифицировать проект, курируемый высшей властью страны, как уголовно-наказуемое деяние, недопустимо.
Андрей Илларионов:
- В эту номинацию неизбежно попадают продажа «Роснефтью» компании «Байкалфинансгрупп» «Юганскнефтегаза», все операции по объединению и разъединению «Роснефти» с «Газпромом» и так далее. До настоящего времени мы наблюдали подобные действия только среди наперсточников, сейчас мы видим, как этим делом занимаются компании со стопроцентным государственным капиталом и государственной властью. Комментировать эти события, по большому счету, не имеет смысла, но требуется сделать один очень существенный вывод.
Год тому назад, когда началось дело «ЮКОСа», всем было ясно, что изменились правила игры, и многие спрашивали, какими они теперь будут? Дальнейшее четко показало, что правил нет, они меняются постоянно в угоду вполне конкретным сиюминутным интересам.
Последняя номинация - «Событие года», или, в данном случае, «Урок года». Это, как считает г-н Илларионов, революция на Украине и победа на тамошних президентских выборах Виктора ЮЩЕНКО. Почему же это столь важно для России? Дело в том, что Россия может стать современной демократической, эффективно развивающейся страной только в том случае, если перестанет быть империей. C этой точки зрения, Украина для России - индикатор преодоления «имперского комплекса».
События на Украине показывают, к чему может привести последовательная ликвидация всех институтов, занятых осуществлением передачи обратной связи. Создание атмосферы, в которой невозможно обсуждать значимые для общества проблемы, приводит к тому, что атрофируются или ампутируются важнейшие рецепторы, необходимые для существования и выживания общества. Кризисы никуда не денутся, проблемы и катастрофы не исчезнут. Но если ликвидирована система предварительного оповещения, как в случае с азиатским землетрясением и наводнением, то цена катастрофы несопоставимо больше.
Принудительная «венесуэлизация»
Закончившийся год является очень ярким примером того, как неправильное представление о том, что сегодня является более важным, приводит к череде ошибочных и очень дорогостоящих решений, - считает Андрей Илларионов. Беседуя с журналистами, он проиллюстрировал этот свой тезис, сравнив российскую динамику с динамикой Венесуэлы, идущей по тому же пути, но более продолжительное время.
Андрей Илларионов:
- Венесуэла - страна, где, как и в России, есть большие запасы нефти, газа, других природных ресурсов. В первой половине ХХ века это государство поставило абсолютный мировой рекорд по темпам экономического роста - свыше 10% ежегодно в течение нескольких десятилетий. К 1951 году страна стала третьей по уровню экономического развития в мире. Более высокие показатели душевого развития имели только США и Швейцария.
Ситуация сохранялась в течение 10 лет, затем началось падение, которое продолжается до нашего времени. Причина - смена модели социально-экономического развития в стране. Точка перелома - 1957 год, когда, с избранием нового президента, началась кампания национализации нефтяной промышленности, а затем и других отраслей экономики. За 20 лет процесс национализации был завершен. Сегодня ВВП на душу населения в Венесуэле на 40% ниже, чем он был в 1977 году, когда закончился процесс национализации.
На графике видна динамика размера ВВП на душу населения в странах-экспортерах нефти с разной формой собственности нефтяных компаний (частные и государственные). Россия (вслед за Венесуэлой) выбрала второй вариант, однозначно определив тем самым свое будущее.
Можем ли мы в этих условиях существовать, могут ли существовать государственные компании в нефтяной отрасли, в других отраслях? Ответ очень простой: могут. И есть страны, которые существуют с такими государственными компаниями. Но есть одно «но»: в странах первого мира таких компаний нет, что является одним из ключевых, разделяющих миры факторов.
Будущее невозвращение
До 1917 года Россия была частью первого мира. Не самой развитой, не самой богатой, не самой передовой, но все-таки... В течение 70-ти лет на пространстве советской империи шел эксперимент по строительству второго мира, альтернативы этому, первому. Попытка провалилась. И взамен возникла перспектива присоединиться либо к первому миру, либо к третьему:
В течение предшествовавших 13-ти лет многими в нашей стране прилагались усилия к тому, чтобы Россия вернулась в первый мир. Мир, в котором мы были, и где, честно говоря, нас ждали. И в начале 90-х годов, и в первые годы нового тысячелетия также казалось, что возвращение в первый мир возможно. Об этом свидетельствовали многие решения, прежде со стороны РФ. В частности, более ответственная экономическая политика и поведение на международной арене, и так далее. Сегодня мы своими собственными решениями сделали то, что теперь ясно, к сожалению, всем: мы предпочли третий мир.
P. S. Андрей Илларионов: «Безотносительно к тому, что я буду делать или что со мной будут делать, я бы считал важным, что в отставку должны уходить те, кто наносит ущерб российской экономике»…
